Расчестков Яков Георгиевич;Участник Великой Отечественной войны старший сержант
Родился Яков Георгиевич в деревне Липовка. Пензенской области Сердобского района 23.03.1920 г. До войны работал учеником столяра. В 1939 г. призвался на службу. Служил исправно и был поощрён отпуском на 10 дней, но он не успел оформить отпускные документы, поскольку наступивший день - 22 июня 1941 г. - был днём начала войны. Семьи всех командиров г.Харькова были эвакуированы в Сибирский город Омск. Эшелон сопровождали бойцы красной армии. Рядовой Расчёсков отвечал за 6 вагонов. Heoбычнaя кoмaндиpoвка затянулась на 3 месяца. За это время немцы успeли взять Xapькoв, а воинская часть, где служил Яков, отступила к Ростову, потом Сталинграду, где он её и нacтиг.
Призывался на службу в Красную Армию Яков Расчестков еще в 1939 году. служил исправно, со рвением. И краткосрочный десятидневный поощрительный отпуск домой, на родину, очень его обрадовал. Кто из служивых не знает, что такое отпуск домой! Но рядовой Яков Расчестков не успел оформить отпускные документы, поскольку наступивший день 22 июня 1941 года был днем воскресным, штаб воинской части закрыт, а утренний подъем оказался необычным - война! Нападение фашистской Германии!
- Вот тебе и отпуск! - в сердцах выругался красноармеец Яков Расчестков, все еще не веря в случившееся. А потом события развернулись самым необычным образом.
Семьи всех командиров города Харькова были спешно собраны в громадный железнодорожный эшелон для отправки в дальний сибирский город Омск. Эвакуированных сопровождали бойцы Красной Армии. Рядовой Расческов отвечал за шесть вагонов с семьями командиров. Необычная командировка затянулась на три месяца, за это время немцы успели взять Харьков, а воинская часть, где служил Яков, отступила к Ростову, потом к Сталинграду, где влилась в 13-ю гвардейскую армию генерала Родимцева.
Дальнейшая военная судьба забросила сержанта Расчесткова на Юго-Западный фронт. Там прошел он курсы снайперов, получил необходимые навыки маскировки, обучился стрельбе из винтовки с оптическим прицелом.
В период, когда фронт готовился к наступлению, настала самая подходящая пора для снайперской охоты. От нашей передовой до немецких окопов было не более 200 метров. Командование поставило задачу уничтожить немецких снайперов, которые охотились преимущественно за офицерским составом. И так было каждый раз, когда стабилизировалась линия фронта и наступала пора позиционной войны: с обеих сторон начиналась снайперская охота.
Близость окопов провоцировала фрицев к различного рода выступлениям, которые транслировались через мощные радиодинамики.
- Русс Иван, переходи к нам... - называли даже имена и фамилии командиров подразделений, стоящих перед ними... Яков Георгиевич вспоминает:
- Что и говорить, снайперы у них были опытные, маскировались хорошо, часами и сутками могли выжидать удобного момента для одного-единственного выстрела.
Особенно частой мишенью становились те, кто имел высокий рост. Вот и у нас обнаружился такой немецкий снайпер, от которого появилось много бед. Он стрелял один раз, менял позицию и надолго умолкал. Житья от него не было.
И поступила команда - убрать его любыми способами. Мне пришлось вступить с тем немцем в единоборство. И пошла у нас "охота" по всем правилам. С первыми лучами солнца я занимал свою позицию против немецкой передовой. Внимательно следил, пытаясь обнаружить немца. И однажды мое терпение было вознаграждено. Помогло мне солнце. Оно на мгновение отразило отблеск оптического прицела его снайперской винтовки. Этого было достаточно, чтобы держать под прицелом то место. Следующий отблеск немецкой цейсовской оптики стал для фрица роковым. Один-единственный выстрел, и немецкий снайпер умолк навсегда. Я был уверен, что убил его, потому что после моего выстрела винтовка немца вздрогнула и поменяла свое положение. День тянулся мучительно долго, ствол немецкой винтовки до самой темноты не изменил положения... Но как доказать, что я его убил? И вот в темноте по-пластунски дополз я до него. Уткнулся он в нашу землю-матушку, да так и лежал бездыханный. Взял я его снайперскую винтовку и тем же способом, по-пластунски, добрался к своим. Как положено, доложил, что задание выполнил. Как доказательство предъявил немецкую снайперскую винтовку. За это и получил свою первую награду - медаль "За отвагу".
Интересных случаев в войну было много. Особенно когда брали языка. Однажды мы, снайперы, неплохо помогли разведке. Нас было семь метких стрелков, седьмой снайпер - девушка. И все мы обеспечивали проход разведки через нейтралку к немцам. На случай их обнаружения держали под прицелом известные нам огневые точки противника. Был ранний час утреннего завтрака, когда немцы по траншеям дружно валили к себе в тыл к полевой кухне. Даже слышен был приглушенный стук алюминиевых котелков. Доползли наши ребята до ближнего немецкого блиндажа, с его крыши опустили к двери веревку и по ней в блиндаж. "Гостей" немцы не ожидали, растерялись, сидели, раскрыв рты. Ребята спокойно выбрали среди них унтер-офицера посолиднее, связали его веревкой, а другие, что на крыше, мигом его вытащили вверх, на крышу блиндажа. Пока немцы не опомнились, быстренько преодолели 200 метров нейтралки и, распаренные, потные. но веселые, свалились в нашу траншею... Так что награды давали нам не даром. А еще был случай, когда немецкий снайпер по-хулигански поиздевался над нами. А было так. Мы с другом спокойно по утру сели позавтракать. Котелок с ароматной гречневой кашей с мясом поставили между собой на удобный большой камень.
Получилось у нас что-то вроде малого стола. Вытащили из-за голенищ сапог свои ложки и только их к котелку, как бац - выстрел в котелок, котелка как не бывало. Пробитый пулей немецкого снайпера, он лежал в десяти метрах от нас, каша гречневая с мясом была разбросана вокруг и еще парила в грязной мокрой траве... Вот и поели! Он гад мог и убить нас. Но вот захотелось ему устроить нам пакость. И устроил. Представляю, как тот фриц смотрел на наши рожи через свой винтовочный оптический прицел.
И, конечно же, ржал при этом, как мерин! Остались мы с другом голодные, но живые. Спасибо ему, гаду, что не убил. Но ту немецкую шутку и испорченный фронтовой завтрак я помню до сих пор.
До сих пор вспоминаются боевые товарищи. Их было много, а из самых близких могу назвать татарина Саита Садыкова, Ивана Колесникова и Михаила Сироту, который подорвался на гранате.
День Победы встретил в Харькове. В городе творилось что-то неописуемое. Люди обнимались, кричали
"Ура!", все магазины работали допоздна, вино, водка лились рекой. В одно мгновение на улицах появилось много гармонистов, песни, пляски, не поймешь, кто кого целует.
После Победы служил еще целых 15 лет на сверхсрочной в своей же части. Демобилизовался в 1954 году. Мои награды - ордена Отечественной войны, Красной Звезды и медали "За отвагу", "За боевые заслуги", "За оборону Сталинграда" и юбилейные.
День Победы Яков Георгиевич встретил в Харькове. В городе творилось что-то неописуемое: люди обнимались, радовались, в одно мгновение на улицах появилось много гармонистов.
После Победы Яков Георгиевич служил в своей части ещё целых 15 лет. Демобилизовался в 1954г. Его награды: ордена Отечественной войны, Красной звезды; медали «За отвагу!», «За боевые заслуги!», «За оборону Сталинграда!» и множество юбилейных.
